Магия греха [= Двойная жизнь ] - Вера Кауи

– Прошу вас, избавьте меня от ненужных разъяснений смысла фразы «нормальные отношения между мужчиной и женщиной», если вам не трудно.

– А что вы можете об этом знать? Ведь у вас никогда их и не было! Разве не так? Разве были?!

Она молчала.

– Не было, – произнес он с удовлетворением ровным, спокойным голосом, но ее эти слова как будто взорвали изнутри.

– Не ваше собачье дело!!!

– А у меня были такие отношения с женщинами, которые продолжались от десяти месяцев до пяти лет. Я всегда считал, что знакомство на ночь слишком глупо и несправедливо по отношению к обеим сторонам, а сейчас против таких отношений еще и СПИД, который скоро практически подпишет им смертный приговор. Меня соблазняли, и не раз, однажды даже женщина, у которой ночью была совершена кража со взломом, и я сам не раз соблазнял... Меня отталкивали и забывали после непродолжительного знакомства, и я, в свою очередь, поступал точно так же... Короче, я прошел долгий жизненный путь и имею серьезный опыт в том, что вы изволили назвать «нормальными отношениями между мужчиной и женщиной», а также в области чувств, переживаний, боли и страданий, и не только души и сердца, но и тела. Что у вас было, кроме бесчувственных, бесстрастных и торгашеских сделок с клиентами и вашей совестью? Вас хоть когда-нибудь что-нибудь волновало? Вы же абсолютно ничего не знаете о чувствах и эмоциях! Неудивительно, что вы так преуспели в умении держать людей на расстоянии. Потому что вы всегда избегали чувств. И сейчас избегаете... – Марк тяжело вздохнул и очень нежно, совсем не так, как несколько секунд назад, попросил: —. Нелл, прошу вас, бросьте все это, забудьте, перестаньте прятать свою душу. Рискните, положитесь на меня, на то, что мы можем дать друг другу. Последним человеком, который искренне вас любил, была ваша мать. Но это было уже двадцать лет назад – слишком долгий срок для любого человека... нельзя так долго жить без ласки и тепла.

Она плотно сжала губы, будто боялась, что помимо ее желания могут вырваться какие-то ненужные и лишние слова.

– Вам же уже было ясно сказано! – прошипела она сквозь зубы. – Меня это никогда не привлекало. Когда я ушла из дома, я дала клятву, что меня это никогда не будет волновать. Я поклялась, что больше никогда ни один мужчина не будет контролировать мою жизнь и что впредь я сама буду распоряжаться своей свободой. И буду делать все, что хочу, где захочу и когда это будет угодно только мне. Понятно? Я дала такую клятву, и я ее не нарушаю. Для меня слишком много значит моя независимость, и я не вижу никакой причины, чтобы жертвовать ею ради вас... – Она повернулась к нему и одной простой фразой разрушила все свои предыдущие громоздкие аргументы: – Я не могу... понимаешь? Я просто не могу...

– Ты хочешь сказать, что скорее не осмеливаешься? Но у меня даже в мыслях не было контролировать тебя. Я считаю, что твоя женская независимость никак мне не угрожает. Даже наоборот, именно она и заинтриговала меня с самого начала. Ты была слишком независимая, я бы сказал – явно щепетильная в этом вопросе. Так уж случилось, что мне нравятся женщины с характером, слабовольные навевают на меня скуку. Но у меня нет ни малейшего желания побеждать или покорять тебя. Я не хочу ставить тебя на твое женское место. Ведь существуют, помимо сатрапов, и мужчины, либерально воспринимающие женскую независимость. – Он покачал головой. – Но доказать тебе это, видимо, не удастся. Нелл, ну почему бы тебе не позволить себе расслабиться? Почему ты не хочешь дать волю искренним чувствам, которые бы привели тебя к логичному решению? Обратись к своим чувствам! Я же знаю, что они у тебя есть, я видел, как ты любишь своих кошек. – Он на секунду замолчал. – Видимо, их любить безопасно, да? Не то что меня... Тебя, наверное, пугает даже сама мысль о любви. Тебе ведь нравится быть одной, в безопасности... Да, я все понимаю, я понимаю, отчего так происходит... – Он замолчал, о чем-то задумавшись. – А почему ты всем своим поклонникам, которые у тебя, несомненно, были на протяжении этих лет, давала отпор? Ведь у тебя их было немало, не так ли?

– Не так. У меня никогда не было поклонников.

– Никогда?!

Его удивление и изумление напомнили ей Нью-Йорк и того молодого смазливого артиста, который ее тогда так сильно напугал.

– Нет... один был. Он был слишком надоедливый.

– Если ты и обо мне так думаешь, не бойся, скажи честно. Я никогда не навязываюсь и не прихожу туда, где меня не ждут. Единственное, чего я сейчас хочу, чтобы ты сказала мне... нет-нет, не отводи взгляд! Посмотри мне в глаза и скажи, что я тебе не нужен.

Она была великолепной актрисой, но солгать, глядя в глаза, даже для нее было бы слишком бесчеловечно и, наверное, невозможно. И Марк это прекрасно знал, это был один из первых секретов, которые он узнал от Джерри Пиэрса. Да, Джерри был прав, потому что ее глаза потемнели, антрацитовые зрачки сузились, и он увидел, как в глубине промелькнул панический огонек. Когда она заговорила, ему показалось, что в ее голосе слышна мольба. Это был верный знак, что он наконец достучался до ее души.

– Я знаю только одно – ничего не получится.

– Но я ведь спрашивал не о том.

Его безжалостный прессинг окончательно сломил ее отчаянное сопротивление, и, чувствуя это, она от безысходности выкрикнула ему в лицо:

– Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь! Я просто не знаю, как это сделать! Единственное, что я знаю, это секс! Да, бесстрастный и бесчувственный секс!

Ее слова гулким эхом отразились от стен и замерли во внезапно наступившей тишине. Она закрыла лицо ладонями, как бы стараясь спрятаться одновременно и от себя, и от него.

– Эмоциональная девственница... – тихо произнес Марк в звонкой тишине. – Ни один из мужчин, плативших тебе за секс, за твое прекрасное тело, так по-настоящему и не владел тобой, разве не так? Потому что твоя душа не предназначается и никогда не предназначалась для продажи.

Как загипнотизированная она смотрела на него сквозь пальцы широко раскрытыми глазами и видела перед собой только его ярко-голубые глаза. Было видно, что она поражена, и внезапно какая-то струна, на которой очень долгое время держалось ее напряжение, лопнула, и Марк увидел, что Нелл опустила глаза и расслабилась.

– Эх, Нелл, Нелл... – с сочувствием и грустью вздохнул он. Марк взял ее руки, за которыми она попыталась спрятать от него лицо, какое-то время подождал, а потом медленно провел по ним снизу вверх и остановился у плеч. Когда он нежно, но в то же время уверенно прижал ее к себе, она не проявила никакого сопротивления. Они молча стояли в тишине, и вдруг ее руки сначала нерешительно, а потом с силой прижали его к себе. Добившись наконец того, чего он так долго хотел, Марк, к своему удивлению, не почувствовал никакого триумфа. Он ощущал только глубокую нежность по отношению к обнимавшей его женщине, а мысли в это время были заняты анализом истории их отношений и формулировкой выводов, вытекающих из этой ситуации. В конце концов он понял, что все это для него значит...

Он нежно отстранил ее от себя и посмотрел ей в лицо. Оно было бледным, глаза потемнели от непонимания, страха и любви к нему. Он наклонил голову и поцеловал ее в губы.